Скидка на российскую нефть становится все меньше: уже не 25-30, а всего 4 доллара разницы с мировой ценой, уверяют индийские СМИ. Почему так произошло и как отразится на бюджете и рынках-в материале "Прайм".

Как считатьНа минувшей неделе нефть эталонного сорта Brent пробила отметку 80 долларов за баррель, что привело к росту цен на сорт Urals, который идет на экспорт из портов Приморска, Усть-Луги и Новороссийска выше 60-долларовой отметки. При этом усредненный дисконт на российскую нефть сорта Urals от стоимости нефти Brent в портах Индии на текущий момент может оцениваться на уровне 8 долларов за баррель.

Причин сокращения дисконта несколько. Основная-сравнительно низкие мировые цены на нефть. Пока аналитики пророчат 100 долларов за баррель в отдаленном или не очень будущем, сырье в последние месяцы на фоне снижения спроса дешевеет. Еще одна причина-снижение стоимости фрахта: поскольку перевозка нефти по цене ниже 60 долларов за баррель не подпадает под санкции, перевозчики за нее конкурируют.

Ну и, конечно, условия контрактов для всех компаний разные-они зависят от многих факторов, прописанных в корпоративных договорах, и формируют конечную цену.

Никто не выигрываетОднако изменение цен на российскую нефть на реальных рынках стран-импортеров пока не находит отражения в параметрах бюджетного наполнения. "При расчете поступлений в федеральный бюджет от нефтегазовых налогов используется котировка Urals на Роттердамском и Средиземноморском рынках, а цена на рынках дружественных стран не учитывается",-пояснила доцент факультета маркетинга и международного сотрудничества Института управления и регионального развития РАНХиГС при Президенте РФ Тамара Сафонова.

Более того, дисконт по-прежнему мешает российским компаниям эффективно добывать трудноизвлекаемые запасы нефти с высокой себестоимостью, что имеет скорее отложенный негативный эффект, который обязательно себя проявит через пять- семь лет, даже если санкции будут сняты.

Тем более, 60 долларов за баррель-это пограничная цена. Пока рано говорить, что она продолжит расти. Поэтому обсуждение продаж российской нефти похоже скорее на прощупывание ситуации то потребителями (западными сателлитами), то поставщиками (странами ОПЕК+) на предмет "что будет с рынком, если…",-считает доцент кафедры информатики РЭУ им. Г. В. Плеханова Александр Тимофеев.

"Рокировка участников рынка произошла чуть более года назад, и в ней не оказалось ни выигравших, ни проигравших",-убежден он. Все ждут новых значимых ходов, но санкции не работают, а те, что были ранее введены, оказали местами обратный эффект. В любом случае нефтяной рынок-это большие деньги, и на этом развороте оказывается, что более половины дохода у каждой стороны (продавца и покупателя) забирают посредники, и это никого не устраивает.Бояться надо не США: откуда прилетят "черные лебеди"

При этом текущие санкции, наложенные на нефтегазовый комплекс России, являются по сути пределом возможности, считает эксперт экономического факультета РУДН Тимофей Мазурчук. Расширять их дальше-значит наносить серьезный удар по своей же экономике. Остается гадать, что делать с уже существующими ограничениями.

Новые рынки и возможностиПо итогам июня 2023 года среди основных покупателей нефти сорта Urals были Индия, Турция, Китай и Египет. География поставок будет расширяться за счет африканских стран, в которых сейчас происходит активная индустриализация и отмечается рост спроса на топливо, а также стран Юго-Восточной Азии: Бангладеш, Вьетнам, Камбоджа и Филиппины.

Рынки данных стран открыты для российских углеводородов, тем более другие экспортеры ринулись затыкать бреши от потерянной доли России в развитых странах. Это дает нам возможность занять новые доли развивающихся рынков.

Китай также заинтересован в повышении доли России на рынках ЮВА, так как предполагает стать топливным хабом и площадкой реэкспорта российских ресурсов.

Иными словами, ситуация стабилизировалась- рынок полностью принял новую реальность и в этой реальности российская нефть стоит столько, сколько ей позволили стоить, а покупает тот, кто сам себе это разрешил, подытожил экономист Егор Клопенко.